Дисбактериоз кишечника научная статья
“Дисбактериоз” – один из самых популярных диагнозов, особенно среди педиатров. Емкая по своей сути, концепция о дисбактериозе претендует на одну из базисных позиций в представлениях о микробном симбиозе и его болезнетворных потенциях. Проблема “обросла” огромным количеством фактов и требует осмысления.
Дисбактериозом принято называть количественные и качественные нарушения состава нормальной микрофлоры. Результат основывается на анализе микрофлоры толстой кишки (точнее – фекалий), так как она наиболее разнообразна, обильна и легко доступна для исследования. Предполагается, что количественная и качественная необычность микробного пейзажа испражнений таит в себе опасность и требует коррекции. Иными словами, бактериологический диагноз “дисбактериоз” трансформируется в клиническое понятие с вытекающими отсюда для носителей данного диагноза последствиями.
Такой взгляд прочно укрепился в сознании врачей. Диагноз ставят начиная с рождения ребенка, при первых нарушениях стула, симптомах диатеза, аллергии, кожных заболеваниях, инфекционной гипорезистентности и пр. Подобная практика, не имея аналогов за рубежом, проводится в нашей стране не одно десятилетие. За это время представления о нормальной микрофлоре претерпели серьезную эволюцию.
Утверждено количественное и функциональное “лидерство” за облигатными анаэробами, определены экологические, клинические и ятрогенные ситуации, способствующие дестабилизации состава микрофлоры, сформулированы понятия о колонизации и колонизационной резистентности, возникло (впрочем, на классических представлениях об условной патогенности) учение об оппортунистических инфекциях. Все это побуждает пересмотреть патогенетические аспекты проблемы дисбактериоза. Но сначала несколько слов о физиологии нормальной микрофлоры.
Как в норме
Органы человека, контактирующие с внешней средой, уже в момент рождения контаминируются разнообразными микробами. Большинство из них проходит транзитом, другие задерживаются на непродолжительное время. Но есть и такие, которые, находя благоприятные для себя условия, размножаются, создавая то, что называется нормальной микрофлорой.
Микробы кишечника представляют главный компонент нормальной микрофлоры человека. Основной “полигон” – толстая кишка – коллектор пищевых отходов, являющихся великолепным питательным материалом для бактерий, грибов, простейших. Вкупе с физическими (температура, влажность, содержание кислорода) и химическими (рН) параметрами создаются благоприятные условия для развития многочисленных микроорганизмов. “Лидерство” принадлежит бактериям.
Двенадцатиперстная и проксимальный отдел тощей кишки практически стерильны. По мере приближения к подвздошной кишке число бактерий, преимущественно лактобацилл и энтерококков, увеличивается.
Подвздошная кишка богаче микрофлорой, количество и разнообразие которой нарастают к дистальным ее отделам, где примерно поровну представлены анаэробы (бактероиды, бифидобактерии и др.) и факультативно-анаэробные бактерии (кишечная палочка, лактобациллы, энтерококки).
После баугиниевой заслонки, то есть с того места, где начинается толстая кишка, картина резко меняется. Общее количество жизнеспособных бактерий в 1 г фекалий возрастает до 1010–1012, а качественный состав усложняется до 400 и более видов. Абсолютное большинство составляют неспорообразующие анаэробы, среди которых преобладают бактероиды, бифидо-, эу- и катенобактерии, пептококки.
Часто присутствуют спороносные анаэробы (клостридии), количество которых, впрочем, заметно уступает количеству бесспоровых форм. На долю аэробной (точнее – факультативно-анаэробной) микрофлоры приходится всего 1–5%; она распределяется примерно поровну между энтеробактериями (доминирует кишечная палочка), энтерококками и лактобациллами.
Встречаются также стафилококки и дрожжеподобные грибы (кандиды). Их количество не превышает 104–106 в 1 г фекалий.
Необходимо дифференцировать резидентную и факультативную микрофлору, подразумевая базисный (облигатный) характер первой и случайный (временный)– второй. Своеобразие микрофлоры связано главным образом с ее факультативным компонентом. Способность бактерий к колонизации слизистых оболочек определяется двумя главными механизмами – адгезией (закреплением) на поверхности эпителиоцитов и выживанием в новом окружении.
Адгезия – первый и ключевой этап стабилизации микроорганизмов. За ней следуют их борьба за выживание и размножение. В стерильном кишечнике им требуется выстоять против попадающих туда секретов желудка, печени (желчь), поджелудочной железы, секреторных продуктов собственного эпителия.
Бактериостатические и бактерицидные эффекты ослабевают по мере приближения к дистальным отделам тонкой кишки. Пройдя баугиниеву заслонку, бактерии попадают в комфортную зону. Появление первичной микрофлоры меняет экологию кишечника, препятствует или, напротив, способствует размножению определенных групп микроорганизмов. Сформировавшийся микробиоценоз существует как единое целое.
Одним из барьеров на пути экзогенных инфекций является сама микрофлора. Например, в чистой культуре шигеллы приживаются в кишечнике безмикробных мышей, но быстро элиминируются после добавления в корм кишечной палочки. Нормальная микрофлора участвует в обезвреживании токсинов, ограничивая болезнетворность токсигенных бактерий, попадающих в кишечник.
Возможны варианты
У взрослого человека состав нормальной микрофлоры достаточно стабилен. Она довольно устойчива к переменам диеты. Требуются специальные диеты, чтобы дестабилизировать кишечный микробиоценоз.
“Пищевой” дисбактериоз носит временный характер, исчезая при переходе на “обычное” питание. То же самое можно сказать о “стрессорных дисбактериозах”, регистрируемых при длительном пребывании в необычных условиях (тяжелая физическая работа и др.). Такого рода дисбиотические реакции носят компенсаторный характер и легко устранимы. Состав микрофлоры меняется у пожилых людей и зависит от времени года. “Возрастной” и “сезонный” дисбактериоз возникает и у здоровых людей, что лишний раз говорит об условности нормы для кишечного микробиоценоза.
Многочисленные наблюдения свидетельствуют об изменениях микробного пейзажа толстой кишки при различных заболеваниях местного и общего характера. Дисбактериоз регистрируется у большинства больных с поражениями желудочно-кишечного тракта инфекционной и неинфекционной природы, у больных и реконвалесцентов после острых вирусных и бактериальных инфекций некишечной локализации, при хронических воспалительных и аллергических заболеваниях, лучевой болезни, у больных лейкозами и другими злокачественными процессами, при постлучевом синдроме, на фоне применения цитостатиков и антибиотиков. “Лекарственные”, особенно антибиотикозависимые дисбактериозы отличаются наибольшей стабильностью и могут иметь серьезные последствия. Классический пример – кандидомикоз.
Дисбактериоз как он есть
Формально определить дисбактериоз нетрудно: это любые, выходящие за рамки нормы (для данного биотопа), сдвиги состава облигатной и/или факультативной микрофлоры.
Рутинный анализ предусматривает обследование фекалий на количественное содержание бифидобактерий, лактобацилл, энтеробактерий (кишечная палочка и ее гемолитические варианты), “паракишечных” (лактозодефектные) и синегнойной палочек, протея, энтерококка, золотистого стафилококка, кандид. Акцент делается на снижении количества “благородных” бактерий, прежде всего бифидобактерий, и на повышении числа условно-патогенных видов.
Отметим следующие недостатки анализа:
трудности в трактовке результатов, связанные с широкой вариабельностью нормальных значений, то есть тех же показателей у практически здоровых людей, быстрой сменяемостью “нарушений”, нестандартностью самого анализа; немало примеров, когда дисбактериоз, установленный в одной лаборатории, отвергается в других;
не учитывается содержание бактероидов и других облигатных анаэробов, которые доминируют в нормальной микрофлоре кишечника, тем более что микрофлора фекалий – лишь приблизительная копия пристеночной, особенно “глубинной” (криптовой) микрофлоры кишечника;
тенденциозно выглядит трактовка понятия “условно-патогенные бактерии”; практически все представители нормальной микрофлоры обладают потенциальной болезнетворностью;
не учитывается микрофлора тонкой кишки, изменение состава которой, прежде всего повышение бактериальной обсемененности, играют существенное значение в патологии пищеварительного тракта.
Перечисленные позиции говорят о противоречиях широко практикуемого ныне анализа на “дисбактериоз”. Фактически – это дорогостоящее трудоемкое исследование с невысокой отдачей. Принимая во внимание огромный опыт такого рода исследований, диагноз “дисбактериоз” почти безошибочно ставится на основании клинической картины болезни.
Концепция дисбактериоза претендует на расшифровку этиологически неясных энтероколитных синдромов хронического или затяжного характера, которым сопутствуют более или менее выраженные изменения состава облигатной и факультативной микрофлоры кишечника (фекалий). Это служит формальной основой для утверждения причинных связей между такого рода процессами и “нетипичными” для эубиоза энтеробактериями, синегнойной палочкой, стафилококком, кандидами и др. Подобная трактовка неоднократно заходила в тупик, но спасали “беспроигрышные” рассуждения о смешанной инфекции и многофакторном патогенетическом арсенале дисбиотической микрофлоры.
Пожалуй, наиболее реальным является участие нормальной микрофлоры в развитии оппортунистических инфекций. Парадоксально, но врачи чаще имеют дело с болезнями, причиной которых является нормальная микрофлора, чем с патологией, вызванной внешней инфекцией.
В микробиологических описаниях принято говорить о степени кишечного дисбактериоза. Две первые из них отражают нарастание изменений в составе микрофлоры толстой кишки (точнее – фекалий), третья – избыточное заселение бактериями вышележащих отделов пищеварительного тракта, четвертая характеризует внекишечную контаминацию (проникновение микробов в кровь, мочевыводящую систему и т. д.).
Предполагается, что дисбактериоз развивается как процесс, нарастая по мере воздействия факторов и условий, дестабилизирующих состав микрофлоры. Однако такая последовательность необязательна. Избыточное размножение бактерий в тонкой кишке и желудке не всегда сочетается с изменениями микробного пейзажа фекалий. Искусственными выглядят и рассуждения о генерализованных формах кишечного дисбактериоза. По сути – это видоизменение классической концепции об эндогенных, или аутоинфекциях, которые “рождаются” из собственной микрофлоры при ослаблении местного и системного иммунитета.
Причинная связь с нарушениями микробиоценоза кишечника вовсе необязательна. Более того, источником этиологически сходных инфекций может быть окружающая среда, а потому утверждать о внекишечных инфекциях, обусловленных кишечной палочкой, протеем, бактероидами и другими, как о проявлениях кишечного дисбактериоза, представляется необоснованным усложнением, которое уводит от четкого постижения сути эпидемического процесса, патогенеза и тактики лечения.
Словом, внекишечная локализация “кишечных бактерий” – вовсе не фаза местного дисбиотического процесса. Скорее, наоборот: “перекосы” в составе микрофлоры, регистрируемые в таких случаях, возникают как вторичная реакция на изменения экологии кишечника, спровоцированные дистантным инфекционным процессом. Принято дифференцировать дисбактериозы по этиологическому принципу – протейный, клебсиеллезный, стафилококковый, кандидозный, синегнойный и пр. Но если этиологическая значимость соответствующих бактерий в кишечных расстройствах больного доказана, что сделать довольно трудно, проще говорить об инфекции, а не о дисбактериозе и лечить пациента исходя из общих принципов антибактериальной терапии.
Конец иллюзиям
Получив микробиологический диагноз, врач должен придать ему клиническое содержание и выбрать тактику лечения. Обычно свято верят в специфичность заместительной бактериотерапии (препараты, содержащие живые бактерии) и фаготерапии (фаги против синегнойной палочки, клебсиелл, протея и др.), которые логично должны восстановить состав микрофлоры, повлияв на болезнь.
Попробуем поколебать эту веру.
Препараты, содержащие живые бактерии, предназначенные для восстановления эубиотического (нормального) состояния микрофлоры, получили название “эубиотики”. В коммерческом варианте они доступны в виде колибактерина (живая кишечная палочка), бифидумбактерина (бифидобактерии), лактобактерина (лактобациллы) и их комбинаций. Общая идея сводится к искусственному заселению кишечника “благородными” бактериями, вытеснению благодаря этому болезнетворных штаммов и восстановлению нормального микробиоценоза (эубиоза).
Несмотря на очевидную логику, механизм действия эубиотиков неясен. Прежде всего неизвестно, насколько активно они ведут себя в кишечнике. По крайней мере после прекращения поддерживающей терапии искусственно введенные штаммы быстро исчезают из кишечника и замещаются случайной микрофлорой. Выбор эубиотика на основании результатов бактериологического анализа, например, назначение бифидумбактерина при дефиците бифидобактерий, а лактобактерина – при недостатке лактобацилл, не более чем иллюзия: опыт показывает, что клиническая результативность не коррелирует с таким подходом.
Благотворное влияние продуктов молочно-кислого брожения известно с незапамятных времен. С этой точки зрения, эффект молочных продуктов, заквашенных бифидобактериями и лактобациллами, не является неожиданностью. Вопрос лишь в том, где кончается бактериотерапия, то есть эффект живых бактерий, искусственно трансплантируемых в кишечник, и начинается диетотерапия, то есть действие комплекса преформированных полезных факторов. Кстати, еще до И.И. Мечникова увлекались молочной кислотой все с тем же “великолепным” результатом. Истина, по-видимому, состоит в том, что лечить надо прежде кишечник, а уже потом его микрофлору исходя из принципа, что дисбактериоз – болезнь организма, а не микрофлоры и, как вторичное явление, спонтанно обратим.
Дисбактериоз – понятие микробиологическое, и требуется серьезно подумать, прежде чем проецировать его на клинику. Еще об одной иллюзии. Речь идет о фаготерапии. Обладая селективным (штаммоспецифическим) бактерицидным эффектом, бактериофаги идеально отвечают критерию “волшебной пули”. Но фаготерапия и фагопрофилактика не оправдали возлагавшихся на них надежд. В этом есть биологические причины, в частности слишком узкая специфичность фагов, быстрое появление фагорезистентных штаммов, которые в принципе можно преодолеть, располагая достаточно большой коллекцией фагов и адаптируя их к выделяемым штаммам.
Но есть возражения и “технического” характера. Например, фаги плохо сорбируются бактериями в коллоидной среде, так что трудно представить возможность реализации их бактерицидности в толстой кишке, где бактерии окутаны слизью и перемешаны с фекалиями. Памятуя, что ссылка на авторитеты не доказательство, заметим все-таки, что ни в одном из известных нам зарубежных руководств о фаготерапии вообще не упоминается. Вряд ли здесь случайное упущение. Скорее это осознание печальной неизбежности: “волшебная фаговая пуля” реально не приносит пользы в борьбе с инфекционной патологией.
Главная иллюзия медицины – иллюзия формальной логики. Она подменяет причинно-следственные связи примитивной последовательностью событий и дидактическими схемами, забывая об афоризме древних: “Post hoc, non est propter hoc – после этого – не значит – вследствие этого”. В концепции о дисбактериозе немало подобной тенденциозности.
Иллюзии надо отвергать, не уповая на запоздалое разрушение их временем. Впрочем, вспоминая А.С. Пушкина, эта надежда – тоже иллюзия: “К чему бесплодно спорить с веком, обычай – деспот меж людей”.
Практические выводы
Не путать понятия “дисбактериоз” и “эндогенная инфекция”.
Считать анализ на “дисбактериоз” клинически бесполезным.
Применять эубиотики на клинической (эмпирической) основе.
Отказаться от назначения больным пероральных фагов как средства этиотропной терапии.
Задуматься над возможностями и научным обоснованием пероральной биостимуляции.
Источник информации: https://www.pharmacoepidemiology.ru
Статья опубликована на сайте https://www.medolina.ru
Источник
Дисбактериоз – синдром раздраженного кишечника: эссе – анализ проблемы
В.В. Василенко
Кафедра внутренних болезней № 4 Московской медицинской академии им. И.М. Сеченова
Отыщи всему начало, и ты многое поймешь.
Козьма Прутков
Общаясь с многочисленными пациентами, консультируя людей по вопросам здоровья в Интернете1, убеждаешься, что самым популярным и обсуждаемым понятием в связи с патологией пищеварительного тракта, болезнями кожи, разнообразными расстройствами детского возраста является дисбактериоз.
Практические врачи ищут информацию о борьбе с этим недугом и не всегда могут ее найти. VI Российская гастроэнтерологическая неделя (организаторы РГА, РАН, РАМН и Минздрав России), состоявшаяся 23–27 октября 2000 г., в своей насыщенной программе (пять 8-часовых дней одновременно в трех помещениях) ни в одном докладе не упоминает о проблеме дисбактериоза и его коррекции. Впрочем, как и пять предыдущих.
Причина тому проста: Российская гастроэнтерологическая ассоциация рассматривает лишь клинически обоснованные вопросы гастроэнтерологии. Поэтому эта проблема требует дополнительного освещения.
Понятие дисбактериоза толстой кишки как особого хронического состояния, болезни, ведущей к многочисленным внекишечным осложнениям, которую нужно обязательно исправлять или лечить, “насаждая” определенные микробы, присуще только отечественной медицине.
В этом можно легко убедиться. Осуществляя поиск в мировой научной базе данных по медицине (Медлайн) по ключевому слову «dysbacteriosis (дисбактериоз)», мы узнаем, что оно присутствует в заголовках 257 научных работ, опубликованных с 1966 по 2000 г., 250 из них – в русскоязычных медицинских журналах, еще 4 принадлежат авторам из стран прежнего социалистического лагеря.
Рабочие гипотезы от частого употребления превращаются в аксиомы. Как заметил один доктор, проблема дисбактериоза обросла у нас таким огромным количеством фактов, что выглядит почти неприступной для критики. Несложно догадаться, что и среди врачей нет единства мнений относительно того, что же такое дисбактериоз.
По-разному выскажутся педиатр, иммунолог, микробиолог, аллерголог, инфекционист. Бактериолог заявит, что дисбактериоз – понятие чисто бактериологическое.
Трудно ожидать заслуживающих доверия данных о значении насильственной ликвидации так называемого дисбактериоза для здоровья, пока в это понятие не будет вложен хотя бы единый и/или определенный смысл. Российская гастроэнтерологическая ассоциация избегает использования этого термина, в Международной классификации болезней он также не упоминается.
Все логические построения, посвященные проблеме дисбактериоза, базируются на фундаменте трудоемкого (и дорогостоящего) исследования, которое выполняют теперь во многих лабораториях. Суть их, однако, заключается в том, что результаты изучения нескольких видов бактерий в частице кала механически экстраполируются на сложнейшую кишечную микроэкологическую систему2, представленную многочисленными штаммами более чем 400 видов микроорганизмов. При этом изменению бактериального спектра волюнтаристски отводится роль не следствия, но причины различных системных (внекишечных) расстройств. Это, если проводить аналогию, – жар как причина гриппа.
Пациенты часто обращаются с просьбой дать трактовку тому или иному результату анализа «на дисбактериоз», однако сделать это корректно невозможно. Дело в том, что так называемые «нормальные показатели» неизвестно откуда берутся: не удается найти в последние полвека серьезных работ, в которых бы были глубоко исследованы микрофлора фекалий и влияние на нее возраста, пола, беременности, принимаемой пищи и лекарств, текущих болезней, а также темпы возвращения к исходным показателям после прекращения действия временных (устранимых) факторов.
Гастроэнтерологу, придерживающемуся строго научных фактов, невозможно дать какие-либо рекомендации по борьбе с “дисбактериозом толстой кишки”. Неприятные ощущения в виде повышенного газообразования, бурления в кишечнике и т.д., вызываемые избыточным ростом кишечной микрофлоры, в большинстве случаев легко подавляются давно известными кишечными антисептиками, которые сами почти не всасываются и соответственно практически не вызывают побочных эффектов. Это прежде всего отечественные лекарства сульгин и фталазол.
В сложных случаях прибегают к другим средствам, например к неомицину, при декомпенсированном циррозе печени. Приверженцы же гипотезы дисбактериоза рекомендуют регулировать равновесие состава кишечной микрофлоры приемом внутрь биологических, бактериальных препаратов.
Длина пищеварительного тракта взрослого человека достигает 6 м, и возникает законный вопрос: не проще ли для заселения нескольких последних десятков сантиметров кишки вводить “полезные бактерии” в клизме, а не через рот, не подвергая их воздействию слюны, соляной кислоты желудка, желчи, панкреатического и кишечного соков? По-видимому, это удобнее (и выгоднее) производителям соответствующих средств.
Роль толстой кишки в поддержании здоровья обсуждается не только в последние два десятилетия. Так, известно предложение И.И. Мечникова даже удалять прямую кишку для поддержания здоровья и долголетия3. Ортодоксальные последователи этого учения часто собираются на родине нобелевского лауреата. Роли лактобактерий в реабилитации духовного и физического здоровья людей был посвящен “круглый стол”, организованный в Санкт-Петербурге Современным мечниковским движением. В нем участвовали бактериологи, гастроэнтерологи и несколько заведующих поликлиниками, сообщили “Медицинские ведомости”4 – ежемесячное профессиональное издание для медицинских работников Санкт-Петербурга и Ленинградской области5.
Учение о дисбактериозе тесно связано с представлением о необходимости постоянно следить за “чистотой” толстой кишки.
Очистка кишечника (ОК) – на псевдонаучном языке гидроколонотерапия – процедура, при которой значительное количество жидкости (несколько литров) вводят через прямую кишку в кишечник, чтобы его промыть и удалить содержимое (“шлаки”). ОК отличается от обычной клизмы: при простой клизме вливают гораздо меньший объем жидкости и только в прямую кишку. Жидкости, используемые для ОК, могут включать кофе, настои или отвары трав, ферменты, другие ингредиенты.
Сторонники этой процедуры декларируют, что “все болезни и смерть начинаются в кишечнике”, что ОК “очищает” организм, что регулярная очистка необходима для поддержания хорошего здоровья. Отметим сразу, что все эти положения являются ложными.
Если относительно недавно при наличии у пациента симптомов общей слабости и интоксикации прежде всего рекомендовали санировать полость рта, лечить кариозные зубы, то теперь некоторые терапевты видят причину этих зол в противоположном конце пищеварительного тракта.
Почему врачи общей практики не интересуются продуктами жизнедеятельности микрофлоры полости рта, которые, казалось бы, могут всасываться, минуя печень, в непосредственной близости к головному мозгу? Почему аллергопульмонологам не интересна микрофлора лимфоидного глоточного кольца и трахеи у астматиков? Почему дерматологов не беспокоит микрофлора кожи и потовой жидкости? Почему некоторые врачи пристально интересуются именно микробами, живущими в кале?
Вероятный ответ может быть следующим. Концепция, не имеющая научно обоснованного подтверждения, может стать авторитетной просто благодаря длительному существованию, освящению исторической традицией.
Идея о том, что все болезни и смерть начинаются в кишечнике – одно из самых старых заблуждений относительно здоровья, известных человечеству.
Древние египтяне связали фекалии с разложением, а разложение – со смертью. Что заставило их писать в древних папирусах, что разложение человека начинается с ануса? Египтяне владели мастерством сохранения трупов. При бальзамировании они наблюдали бактериальное гниение (нормальный посмертный процесс внутри кишечника). Поэтому удаление желудка и кишечника стало естественной частью процесса бальзамирования.
Любопытно, что один из 7 медицинских папирусов и 81 из 900 известных древнеегипетских медицинских предписаний посвящены исключительно заднему проходу.
Связь между употребляемой пищей и состоянием фекалий напрашивалась сама собой. Заботы о профилактике разложения стали управлять повседневной жизнью жителей Древнего Египта.
Геродот отмечал, что египтяне в течение трех последовательных дней ежемесячно очищают себя, сохраняя здоровье посредством рвотных средств и слабительных, будучи уверенными, что все болезни прибывают в людей из продуктов питания. Хотя более чем 700 положений древнеегипетской фармакопеи оказались бесполезными с точки зрения современной науки, она тем не менее содержит много эффективных средств, способных вызвать диарею.
К XIX столетию из этих воззрений постепенно выкристаллизовалась гипотеза кишечных токсинов, и она стала очень популярной. Главная ее мысль состояла в том, что яды кишечных бактерий, вызывающих гниение, проникают в организм сквозь кишечную стенку. Поэтому следует избегать запоров и всячески их предупреждать.
Многочисленные гуру от “оздоровления”, распространившиеся во всех европейских странах, предложили массу разнообразных рецептов ОК.
Уже тогда было провозглашено, что употребление кефира (йогурта) формирует “благоприятную” кишечную микрофлору, а отруби были предложены в качестве грубой пищи для улучшения очистки стенок кишки. Поговорка “одно яблоко в день – и не нужно докторов” появилась именно тогда из мысли о ценности грубой пищи, а не из представлений о витаминах.
Одновременно размножились “гидропаты”, которые “оздоровляли” людей назначением чрезмерных водных нагрузок через рот, чтобы промыть пищевой канал сверху. Хирург Дж. Келлогг разработал и применял операционную методику, вызывавшую ускоренное движение пищевого комка по кишечнику. На основе популяризации идеи “правильной” функции кишечника стремительно стали развиваться производство слабительных средств и торговля ими. С определенной задержкой этот бум пришел и в нашу страну, а теперь еще более распространяется благодаря телевидению.
Сегодня мы понимаем достаточно ясно значение в питании диетических волокон, гидратации и т.д. Грамотные врачи также знают, что все это не имеет никакого отношения к кишечным токсинам.
В первой трети XX века было проведено достаточно научных исследований, доказавших бесполезность и даже вредность ОК, и на этом можно было бы не останавливаться. Но даже в последние десятилетия регистрировались случаи нарушений целости кишечной стенки с развитием перитонита и сепсиса (заражения крови), смерти вследствие нарушения состояния электролитов, тяжелых обострений язвенного колита при ОК.
С распространением в нашей стране гидроколонотерапии (или орошения толстой кишки) как медицинской процедуры такие случаи, видимо, будут наблюдаться и впредь.
Древнеегипетская идея, таким образом, продолжает развиваться. У нас она трансформировалась преимущественно в медицинское учение о дисбактериозе. В США она приняла еще более причудливые формы. Так, гидроколонотерапия стала популярна в определенных кругах как фетиш здоровья, общей чистоты. Особенно среди гомосексуалистов: ОК проводят в специальных массажных кабинетах с эротической направленностью. Естественно, что все это подогревается некими финансовыми интересами.
Для нас представляет интерес другое явление американской действительности: образование авторитетной некоммерческой организации “Национальный совет против мошенничества в сфере здоровья” (The National Council Against Health Fraud). Эта организация дает недвусмысленный отпор подобной “народно-научной медицине”.
Комментарий. Редакционная коллегия “Российского журнала гастроэнтерологии, гепатологии, колопроктологии” сочла статью В.В. Василенко, озабоченного продолжающимся до сих пор использованием в кругу практических врачей термина “дисбактериоз кишечника”, весьма актуальной. В связи с этим решила дать к этой статье краткий комментарий.
Соглашаясь с автором статьи о бездоказательности многих положений, касающихся концепции “дисбактериоза кишечника”, редколлегия хотела бы напомнить, что большинство ведущих российских гастроэнтерологов еще несколько лет назад осудило практику широкого использования диагноза “дисбактериоз кишечника” как порочную, поскольку это понятие не имеет присущей ему клинической составляющей.
Диагностика “дисбактериоза”, основанная на малоинформативных результатах бактериологического исследования кала, не имеет надлежащей верификации, а все свидетельства о высокой эффективности антибиотиков и пробиотиков чаще всего базируются на субъективной оценке, а не на принципах доказательной медицины (см. “Диагностика и лечение синдрома раздраженной кишки (Материалы “круглого стола”) // Рос. журн. гастроэнтерол., гепатол., колопроктол. – 1999. – Т. 9, № 2 – С. 61–69).
К сожалению, точка зрения о том, что корни многих гастроэнтерологических заболеваний следует искать в изменении состава микрофлоры толстой кишки, как показывает статья В.В. Василенко, остается популярной среди ряда врачей и больных. В лучшем случае этот подход выражается в длительном (и чаще всего бесполезном) назначении так называемых пробиотиков (коли- и бифидумбактерина и др.), в худшем – в бесконтрольном применении антибиотиков с риском развития серьезных осложнений, в том числе и кишечных.
Те симптомы, которые обычно приписываются дисбактериозу кишечника (периодические схваткообразные боли по ходу толстой кишки, метеоризм, расстройства стула с наклонностью к поносам, запорам или их чередованием), в действительности служат проявлением синдрома раздраженного кишечника (реже – скрыто протекающей лактазной недостаточности) – заболевания, приведенного в МКБ-10 и содержащего следующие рубрики (рубрика “дисбактериоз кишечника”, к слову, в МКБ-10 отсутствует).
Рубрики синдрома раздраженного кишечника в МКБ-10:
K58 Синдром раздраженного кишечника
K58.0 Синдром раздраженного кишечника с диареей
K58.9 Синдром раздраженного кишечника без диареи
K59 Другие функциональные кишечные нарушения
K59.0 Запор
K59.1 Функциональная диарея
K59.2 Неврогенная возбудимость кишечника, не классифицированная в других рубриках
Синдром раздраженного кишечника – с учетом его широкой распространенности в популяции (30–40%) – является в современной гастроэнтерологии предметом самого пристального внимания.
Последние “Римские критерии II” функциональных расстройств кишечника (1999), предложенные Международной рабочей группой по изучению функциональных расстройств желудочно-кишечного тракта, включают следующие рубрики:
C. Функциональные кишечные расстройства
С1. Синдром раздраженного кишечника
С2. Функциональный метеоризм
C3. Функциональные запоры
С4. Функциональная диарея
Материалы, освещающие особенности патогенеза, диагностики и лечения синдрома раздраженного кишечника, систематически публикуются (и будут публиковаться впредь) в “Российском журнале гастроэнтерологии, гепатологии, колопроктологии”.
Действительные нарушения качественного и количественного состава микрофлоры кишечника, в частности повышение содержания бактерий в тонкой кишке с нормальных 104/мл (тощая кишка) до 106/мл и выше, именуются в современной гастроэнтерологии синдромом избыточного роста бактерий (bacterial overgrowth syndrome).
Этот синдром развивается в силу строго определенных причин (например, резекция илеоцекального клапана с последующим забросом содержимого толстой кишки в тонкую, резекция кишки с наложением анастомозов бок в бок, желудочно-толстокишечные или тонко-толстокишечные свищи, стриктуры кишечника при болезни Крона, радиационном энтерите и т. д.), при которых содержимое толстой кишки поступает в тонкую или же нарушается пропульсивная моторика тонкой кишки.
Синдром избыточного роста бактерий имеет четко выраженную клиническую составляющую – диарея с возможными проявлениями мальабсорбции. Он диагностируется на основании результатов дыхательного теста с Н2, проводимого с лактулозой, а также результатов бактериологического исследования посева дуоденального аспирата с подсчетом содержания микроорганизмов.
Лечение синдрома избыточного роста бактерий предполагает в первую очередь воздействие на основное заболевание, послужившее причиной его развития.
Публикуя эту интересную, нестандартно написанную статью, редакционная коллегия “Российского журнала гастроэнтерологии, гепатологии, колопроктологии” выражает надежду, что она поможет ученым и практическим врачам, пока еще остающимся в плену прежних представлений о “дисбактериозе кишечника”, пересмотреть свои взгляды на причины возникновения у больных кишечных расстройств, что позволит улучшить результаты их лечения.
1 Интернет-портал для пациентов www . 03.ru/.
2 К специфическим и неспецифическим механизмам защиты пищеварительного тракта относят состояние эпителия слизистых оболочек, активность лизоцима, кислотность и ферментативную активность желудочного сока, содержание комплемента, интерферонов, макрофагов, иммуноглобулинов и др.
3 Любопытно, что в связи с этим предложением ученого Л.Н. Толстой записал в своем дневнике: “Мечников придумывает, как посредством вырезания кишки, ковыряния в заднице обезвредить старость и смерть. Точно без него и до него никто не думал этого. Только он теперь хватился, что старость и смерть не совсем приятны. Думали прежде вас, г-н Мечников, и думали не такие дети по мысли, как вы, а величайшие умы мира, и решали и решили вопрос о том, как обезвредить старость и смерть, только решали этот вопрос умно, а не так, как вы: искали ответа на вопрос не в заднице, а в духовном существе человека”.
4 1998 – Вып. 7 (10), сент.
5 Таким образом, разочарованность в идее нервизма другого нобелевского лауреата из Петербурга привела к смещению патогенетического значения головы к ее антиподу.
В.В. Василенко. Сорок очерков о пищеварении (рекомендации гастроэнтеролога пациентам)
Назад в раздел
Популярно о болезнях ЖКТ читайте в разделе “Пациентам”
Лекарства, применяемые при заболеваниях ЖКТ
Адреса клиник
Источник